Пока светит солнце! - Страница 31

Так, бабахнуло.

Отлично, а у нас уже магазин пристегнут. Совсем немного осталось — крышку открыть, ленту заправить…

Ага, танкист уже второй магазин меняет. Эдак, он совсем скоро все и расстреляет. Ну и плевать, раз стреляет, стало быть — есть в кого.

Крышку на место…

Граната рванула!

Это уже по нам, у Мусабаева только одна и была. Кстати, недоработочка — надо было ему ещё парочку дать!

Откатившись в сторону, капитан привстал из густой травы, вскидывая оружие.

Вот он — немец!

Спрятался за орудием, вторую гранату готовит. Так увлекся, что по сторонам и не смотрит! А зря, между прочим, не надо противников лопухами считать, не обязаны они с одного и того же места стрелять.

Дернулся в руках 'МГ'.

А теперь и смотреть некому.

Бу-бух!

Это его граната рванула, успел-таки шарик дернуть. А вот бросить-то уже и не успел!

Ну-ну…

Она ведь на их позициях и рванула, между прочим…

Алексей, поводя по сторонам пулеметным стволом, осторожно двинулся вперед.

Все, кончились фрицы.

В смысле — здесь кончились, живые.

А вот внизу, под холмом, они ещё есть. Пальбу в тылу слышат и, небось, недоумевают — что это? Ничего, сейчас мы вам, ребятки, все и объясним. Растолкуем, так сказать…

Улегшись на землю, Алексей поудобнее установил пулемет.

Полтораста метров, между прочим. Очень, знаете ли, хорошая дистанция для опытного пулеметчика. А он, не хвастаясь, себя таковым считать мог со всем основанием. Сейчас это и подтвердим.

Ещё разок.

— Мусабаев! Патроны сюда давай! И за тылом смотри, вдруг какой недобиток вылезет?!

А хороший отсюда видок! Прямо, как на картине какой. Видел Ракутин одну такую на выставке, между прочим, серьезный художник писал! Так там каждый колосочек прорисован был — загляденье! Экскурсовод, милая такая девушка, долго и подробно всё объясняла. И как мастер этот до такого искусства дошел. Да как старался, душу свою в это вкладывал… Впрочем, Алексей тогда больше на экскурсовода смотрел, оттого все подробности в памяти надолго и не задержались. Но картину эту запомнил.

Вот только нынешнюю картину портили серо-зеленые фигурки немецких солдат. Своим видом, они напрочь отбивали какую-либо охоту смотреть на окружающий пейзаж иначе, чем через прорезь прицела. А много ли через неё увидишь? Хотя… это утверждение спорное. Смотря, с какой стороны глядеть. Если со стороны ствола, да на открытом месте лежа — очень даже зрелище неприятное получается. А вот если со стороны приклада, да этот самый пулемет, держа в руках… На такую картину смотреть можно долго и с удовольствием. И даже какие-то свои, так сказать, 'мазки', поверх пейзажа наложить. В меру собственных способностей и разумения.

'МГ-34' мало похож на кисть художника. Но, в отличие от неё, обладает важным свойством — его вмешательство в окружающую действительность игнорировать невозможно. И трудно не заметить.

Первая же очередь, как метла с праздничного стола, смахнула группу немцев, присевших в небольшой ямке, прямо под склоном холма. И сидели они там не просто так, они миномет наводили. И даже выстрелить успели несколько раз. Этим всё и закончилось. Дистанция была короткая (метров восемьдесят), укрытий у фрицев не имелось… так что судьба их ждала незавидная.

Вторыми под раздачу попали пулеметчики противника — им тоже прилетело быстро и основательно. Так что пулемет, поддерживающий немцев, тотчас поперхнулся и замолчал. А дальше — началось…

Рядом вопил что-то Мусабаев. От волнения он начал коверкать слова, даже по-казахски что-то выкрикнул. Пару раз вскидывал автомат и выпускал короткие очереди по мятущимся внизу фигуркам. Скорее всего, не попадал. Но патроны он подавал вовремя, а его огонь разок даже помог — заставил фрицев пригнуться, пока капитан менял ленту. Пока над головою посвистывали пули, солдаты лишний раз не высовывались. А потом это стало и вовсе небезопасно.

Приноровившись, Алексей стал выбивать даже одиночные фигурки, все группы были уже рассеяны.

Нельзя сказать, что немцы не вели ответного огня. Вели, но вредная парочка постоянно смещалась туда-сюда по гребню, сбивая стрелкам прицел, и не давая тем как следует пристреляться. Да и минометов у фашистов больше не имелось. А ружейно-пулеметным огнем (теперь, впрочем — только ружейным) сбить вражеский пулемет, стреляя снизу вверх… задачка не для слабонервных. Словом, попытка не удалась.

Когда же отчаявшаяся кучка удальцов, собравшись в единый кулак и паля одновременно изо всех стволов, попыталась атаковать склон, о себе напомнил наш броневик. Удачным разрывом снаряда удалось повалить сразу человека три!

Получив настолько увесистую плюху, фрицы разом потеряли энтузиазм и больше на такие попытки не отваживались. Тем более что броневик и сам вылез наверх и пошел вдоль кромки оврага. Повернув башню, он открыл просто-таки ураганный огонь из всего, что могло стрелять. А следом повылазила и пехота. Эти стреляли не так часто, зато целились более тщательно. Любые же попытки противника хоть как-то организоваться, немедленно пресекал пулеметный огонь с вершины холма. Ножницы…

Надолго немцев не хватило. Потеряв ещё с десяток солдат, они стали бросать оружие и тянуть вверх руки. Покислело им, так на что ж вы, господа хорошие, надеялись?

— Документы ваши, товарищ капитан, — усталый, с закопченным лицом (из пулемета стрелял?), майор протянул руку. — Все остальное мне более-менее ясно.

— Вот, товарищ майор, удостоверение личности и предписание, — протянул свои бумаги Алексей. — Мусабаев, давай, что там у тебя есть…